Валентин Сергеевич Пажетнов, выдающийся ученый-биолог, который придумал уникальную методику реабилитации медвежат-сирот и основал биостанцию «Чистый лес» под Торопцем, ушел из жизни в 2021 году, но память об этом большом человеке и ученом живет. Валентин Сергеевич был очень разносторонне одаренным человеком: например, он прекрасно рисовал, писал замечательные сказки и был великолепным рассказчиком. А еще он дружил со многими журналистами и сам готовил газетные публикации. Одну из них-очерк Валентина Пажетнова о поездке в Индию, вышедший в 2002 году, мы и предлагаем сегодня в нашей рубрике.
В Индии часы потребовалось переводить на два с половиной часа вперед – свое, отличное от всех других стран понимание времени.
График работы оказался плотным. На следующий по приезду день состоялось важное событие – вручение призов представителям природоохранных организаций и частным лицам, особо отличившимся в сохранении животного мира и пропаганде идей охраны природы в Индии. Президиум состоял из шести человек, в его составе были видные деятели политики и охраны природы: Кришан Кант, Манека Ганди, Вивек Менон и другие. Попал в него и я.
Важность заседавших в президиуме персон была очевидной: на входе в зал всех обыскивали, по всем углам и за нашей спиной стояла охрана. После вручения наград с речами выступили Кришан Кант, Манека Ганди, Сушма Сетх и другие члены президиума. По окончанию торжественной части прошла презентация моего доклада. Потом были обед, общение с репортерами и поездка в зоопарк. Я старательно, как только мог, на безнадежно ломаном английском рассказывал о своей работе, о торопецкой биологической станции «Чистый лес». Меня фотографировали со всех сторон, одного и в разных компаниях.
Вместе со мной для экспертной работы по вопросам реабилитации животных был приглашен профессор из Америки Курт Клампнер, с которым мы расстались друзьями.
Дели… Огромный мегаполис, состоящий из восьми городов, слившихся воедино. Делится официально на Старый и Новый Дели. Старый Дели – город с серыми, частично разрушенными домами, узкими улочками, на которых не везде могут разминуться машины.
Новый Дели сверкает фешенебельными отелями, яркой рекламой.
Мы с Куртом проездили весь день. Кроме знаменитых на весь мир достопримечательностей осталось особое ощущение от езды по городу. В суете движущейся в разных направлениях техники вдруг появлялся степенно выступающий слон. Монотонно поскрипывая сплошь деревянными, как огромные блины, колесами, выплывала телега, запряженная горбатым быком. Развесистые рога безразличной к технике скотины ярко раскрашены краской, обвиты лентами и убраны живыми цветами. Рядом с телегой степенно выступал темнокожий возница в чалме, босой, с черной как уголь, косматой бородой.
В потоке ярко раскрашенных грузовиков и автобусов вдруг появлялись черные мужики, катившие допотопную двухколесную телегу, до самого верха заваленную серыми мешками. В любом месте через дорогу мог бежать молодой человек или плавно двигалась наперерез транспорту дородная женщина. Непонятно, каким образом, но люди оставались при этом целыми. Случаются столкновения, но если при этом никого не раздавили, на столкнувшихся никто не обращает внимания, предоставляя людям право разбираться в происшествии самостоятельно. Через оживленную магистраль в любом месте может спокойно переходить корова, конечно, в самый неподходящий для автомобилистов момент! Все машины начинают раздраженно сигналить, но на корову это не оказывает никакого воздействия.
Калейдоскоп старины и суперсовременности фантастическим кинофильмом крутился перед глазами весь день, и я был несказанно рад, когда эта «прогулка» закончилась. Рано утром наша команда должна была улетать в другой город. На работу.
Утром мы полетели в другой штат, в крупнейший в стране национальный парк Казиранга, а в самолете уже лежала газета с моей фотографией. Вивек Менон, директор Фонда доверия дикой жизни в Индии, везде сопровождавший меня во период визита, протянул мне газету, ткнул пальцем в фотографию и загадочно, как мне показалось, улыбнулся.
Я старательно, как только мог, вычитал английский текст. Стало ясно, что все мои потуги при первой встрече рассказать журналистам о работе и торопецкой земле оказались напрасными: мой английский никто не понял. В газете истина перемешалась с выдумкой журналистов, и значилось, что в Индию приехал профессор Московского университета, специалист по медведям и еще разные мелочи, о которых я вовсе не говорил. Хорошо, хоть в отношении специалиста не ошиблись.
Визит продолжался две недели. Было много разъездов и работы. В качестве примера я попытаюсь рассказать об одном национальном парке и небольшой рассказ посвящу формированию в Индии рационального природопользования и туризма.
Национальный парк Казиранга – один из старейших в Индии. Вся работа парка направлена на туристский бизнес. Основная территория покрыта высокой, в два человеческих роста, «слоновой» травой, в которой во всех направлениях протоптаны звериные тропы. Это злак, которым питаются все населяющие парк травоядные животные: слоны, носороги, буйволы, бегемоты и мелкие копытные. Другая часть покрыта редкими деревьями, а небольшая территория представляет собой классические джунгли. Имеются крупные и сравнительно мелкие водоемы, соединенные друг с другом небольшой рекой либо не имеющие протоков. В небольших озерах вода светло-коричневого цвета от размытой в ней глины. Это результат проживания здесь бегемотов или приходящих к озеру носорогов, буйволов и слонов, которые очень любят купаться.
Глинистая вода – своеобразная лечебная «мазь» для животных: глина оседает на их коже, подсыхает и защищает от нападения многих насекомых. Освободиться от паразитов крупным животным помогают также некоторые виды птиц, которых можно видеть свободно разгуливающими по спине носорога или буйвола.
Объезжая территорию парка, мы детально знакомились со спецификой слежения за состоянием отдельных видов животных, проведением профилактических ветеринарных мероприятий, с работой службы охраны. Особое внимание уделялось обсуждению проблемы воздействия человека на местный природный комплекс.
Проблема включает два главных, разнонаправленных аспекта управления парком. Первый – сохранить животное население парка в диком состоянии. Второй – максимально использовать экономический потенциал территории в туристском бизнесе. Чем больше парк примет туристов, тем выше доходы от его эксплуатации. Но чем больший поток людей пройдет через территорию парка, тем больше вероятность того, что животные будут терять страх перед человеком и у них проявится эффект доместикации. Такие млекопитающие, как слон, носорог, черный буйвол, всегда были и сейчас остаются опасными для человека, как и наш медведь. Если они начнут выходить за пределы парка к населенным пунктам – не избежать беды.
Администрацией парка по рекомендациям ученых проводятся различные работы, направленные на уменьшение вероятности непосредственных контактов животных с людьми и обеспечение животным хороших условий для проживания в парке. Застаревшая слоновая трава выжигается, и на этом месте быстро вырастает новая, молодая и более привлекательная для животных. Выжигание пастбищ имеет и важное профилактическое ветеринарное значение: вместе с травой сжигается высохший навоз, в котором могут содержаться яйца кишечных паразитов.
Рядом с дорогой оборудованы смотровые площадки или построены смотровые вышки, с которых в бинокль можно наблюдать за экзотическими животными в местах их наиболее частого пребывания. Например, одна смотровая площадка располагалась на высоком взгорке у берега широкого водоема. Здесь постоянно дежурили служители парка. Есть вода для посетителей, примитивный клозет, на котором большими буквами написано по-английски «спасибо», аптечка первой необходимости, подзорная труба большой мощности. Отсюда в бинокль были хорошо видны по другую сторону водоема шесть буйволов, самка носорога с детенышем, расхаживающие по мелководью цапли, два розовых пеликана, группа отдыхающих на песчаной косе гусей, возможно, прилетевших сюда на зимовку из России. Из воды то и дело с шумным плеском выворачивались крупные рыбины.
К смотровой вышке от машины нужно пройти всего с десяток метров. Не нужно бродить по территории, оставлять запах людей на тропах зверей, к которому звери могут привыкать. На маршруте не разрешается выходить из машины. Для нас, конечно, были исключения. Наша группа приехала не развлекаться, а работать и дать рекомендации по наиболее рациональному использованию ресурсов парка при условии сохранения у животных поведения в пределах нормы дикого состояния.
В паводок посещение туристами парка не прекращается. Туристов возят на лодках по заранее определенным маршрутам так, чтобы они смогли посмотреть на животных. В эту пору на воде и около нее много разных птиц. Так что разлив – замечательное время для туристов и трудное для сотрудников парка. Удовлетворить всех желающих поездками по парку они не могут: ездить на лодке трудней и дольше, чем раскатывать на машине. Но билеты на плавание стоят дорого, и администрация парка не остается внакладе.
Есть при парке и свой реабилитационный центр. Сюда привозят животных, которые попали в беду: птиц с повреждениями крыльев, мелких животных, получивших травмы. Тут их содержат, лечат и показывают посетителям. У посетителей, среди которых нередко бывают состоятельные люди, попавшие в беду дикие животные вызывают чувство сострадания. Реабилитационному центру оказывают поддержку и частные лица, и некоторые организации. Здесь же можно прослушать лекцию о том, как человек должен вести себя в дикой природе, чтобы и самому не попасть в беду, и диким животным не навредить.
Конечно, в реабилитационном центре нередко оказываются детеныши, оставшиеся без родителей. Например, во время моего визита здесь содержались два пятимесячных слоненка. История их печальна. Стало слонов зашло в низину около озера, оказавшуюся очень илистой. Три слоненка застряли в иле и не смогли выбраться. Слоны пытались помочь детенышам, но их усилия оказались тщетными. Служители парка видели всю эту картину, но подойти к слонам не могли, так как это было опасно для людей. Когда слоны ушли, люди вызволили детенышей из ила, обмыли и напоили молоком. После этого отвезли слонят поближе к стаду, за которым продолжали наблюдать егеря, и выпустили. Одного детеныша слоны с некоторыми трудностями приняли, а двух других стали отгонять от стада. Беспокоясь за жизнь слонят, люди забрали их обратно. Конечно, мне задавали вопрос: почему слоны не приняли детенышей обратно в свое стадо? В моем понимании виноваты сами люди: они проявили к детенышам излишнее сострадание, вымыли их и накормили. Слоны тонко различают запахи, и у них могла появиться реакция страха по отношению к запаху человека. Запах людей – врагов диких слонов – непременно остался на детенышах после того, как они подверглись интенсивному контакту с человеком. Реакция страха – главная в поведении, первой отвечающая за выживание особо – затормозила материнский инстинкт у слоних-матерей, и они не приняли своих детенышей.
Для проживания туристов построены легкие, целиком из бамбука, домики, есть телефон, изолированный туалет с душем, бар-холодильник, широченная кровать с каркасом из бамбука, бамбуковые скамьи и столик, кондиционер. Он, по-моему, поставлен для полного комплекта удобств, так как все стены светятся насквозь (они сплетены из бамбуковых реек), и удержать в хижине как тепло в холодную погоду, так и прохладу при жаре этот агрегат не сможет. Я искренне позавидовал местным условиям: здесь не бывает морозов и не болит голова о том, что нужно топить печь в комнате (никаких печей и радиаторов нет и в городских домах), что могут перемерзнуть трубы, а канализацию нужно надежно прятать от мороза глубоко в землю…
Двухдневное пребывание в национальном парке Казиранга закончилось рабочей конференцией, на которой обсуждались различные вопросы туризма и влияния людей на диких животных, которое может вызвать изменения в поведении. Важное место в работе конференции было уделено исследованию формирования поведения у крупных млекопитающих и разработкам в области возвращения в дикую природу животных-сирот. Живой интерес вызвал у участников прочитанный мною доклад о значении возрастных периодов в последовательности формирования у хищных млекопитающих сложных комплексов поведения (на примере бурого медведя).
В последующие дни состоялись поездки в другие национальные парки. В штате Карнатака, в 22 километрах от города Бангалоре, есть зоологический сад. Здесь содержатся самые различные животные, но с явной ориентацией на местную фауну.
Рядом с площадкой для тигров в горной местности, покрытой джунглями, предполагают содержать до 30 медведей. В Индии обитают два вида медведей: медведь-губач, который живет в Индии и некоторых южных азиатских странах, и черный белогрудый медведь, обитающий в восточных азиатских странах: в Корее, Вьетнаме, Китае, а также в нашем Приморье, на Дальнем Востоке.
Территория для содержания медведей, как и площадка для содержания тигров, оформляется с таким расчетом, чтобы зверей могли посмотреть люди. Пространство для медведей огораживается глубоким рвом, наружная сторона которого выкладывается каменными плитами, взобраться на которые медведи не могут.
Все сооружения для содержания животных требуют больших затрат. Но устроители надеются окупить их за счет грантов, получаемых от благотворительных фондов на содержание крупных хищников, и от посещения туристов. Для их обслуживания прокладывается дорога вдоль заградительного рва, с которой можно наблюдать за зверями, не выходя из машины.
Потом мы переехали в отдаленный, пограничный с Китаем район. В России такие районы называют сельской глубинкой. В небольшом вытянувшемся вдоль гравийной дороги поселке состоялось собрание. На высокой сплетенной из бамбука крытой площадке собрались местные руководители. Выделялся своим независимым поведением человек в строгой, военного образца форме. Им оказался лесничий (лесной офицер), который заведовал здесь лесом и управлял также строительством специального вольера для содержания медведей.
Вольер располагался в джунглях, в стороне от поселка. Здесь предполагалось начать работы по выращиванию медвежат-сирот для выпуска в дикую природу. Долго и дотошно обсуждался вопрос организации на здешней территории нового национального парка. Всех интересовала главная проблема: насколько выгодно будет для местных жителей создание особо охраняемой территории и как они должны будут перестраивать свою жизнь для работы с туристами. В поселке много охотников и собирателей. Многие здесь «кормятся лесом». Для местных людей возможность организации национального парка представлялась началом новой, более обеспеченной жизни.
Для строительства вольера и работы с медведями место было хорошее. Для знакомства с местной природой мы проехали на машине в горы до того места, где дорога закончилась. Дальше поднимались пешком, с проводником, и углубились в джунгли. Проводник, ритмично помахивая большим ножом «дао», ловко отсекал протянувшиеся через тропу тонкие стебли лиан, которыми тропа зарастает очень быстро. Лианы тонкие, но очень крепкие, и без «дао» путника в джунгли не пропустят. В поселке почти все мужчины носили на поясе сбоку или спереди этот большой нож – очень грубо выполненный, в деревянных ножнах, с длинной, обмотанной прочным шпагатом или медной проволокой рукоятью.
Настоящие дикие джунгли поразили непомерно толстыми деревьями-гигантами. У них в самом низу выступали по сторонам ребра, разраставшиеся из поверхностных корней. Только так толстое и очень высокое дерево могло надежно удержаться от ветровала, укрепляясь на большой по размеру площадке.
Повсюду были протоптаны тропы – это ходили слоны. Лежали непривычно крупные шары слоновьего помета, четко отпечатались лежки, на которых эти гиганты отдыхали. Нам показали валявшиеся на земле плоды, которые встречались здесь довольно часто. Размером с крупное яблоко, жесткие, кислые на вкус, они растут на высоких деревьях и являются хорошим кормом для слонов и медведей.
Мелкая живность встречалась на каждом шагу. С тонкой ветки впереди нас (а я шел сразу за проводником) соскользнула небольшая змея. По бесконечно длинной в руку толщиной лиане побежал полосатый бурундук, тут же вслед за ним устремился другой. В темной нише дупла, образовавшегося в небольшом полусгнившем пне, на тонкой, почти неразличимой глазом паутине завис необыкновенно тоненький, как будто сделанный из волоса паук с непомерно длинными ногами. Я тронул палочкой красноватое брюшко. Паучок задвигал сгибающимися во все стороны ножками и медленно переполз в сторону. Живой!
Со всех сторон раздавались свист, щебетание, непривычные гортанные крики животных. В этом разноголосье проводник замечательно ориентировался и обратил наше внимание на крики, принадлежавшие обезьянам.
Джунгли – чужой для меня лес, но специфика работы в любом лесу очень похожа. Увидеть зверей трудно, а вот прочитать следы всегда можно. У меня не было здесь чувства гостя, все было просто и понятно. Осталось состояние общения с чем-то близким и знакомым после того, как мы покинули этот необычный, пестрый своим разнообразием лес-джунгли.
Практическая работа закончилась конференцией в небольшом городке Итанагаре. На нее пригласили руководителей природоохранных учреждений и службы охраны, ученых и специалистов в области реабилитации диких животных из разных штатов Индии. Мы с Куртом читали лекции (я, конечно, с переводчиком), демонстрировали приемы работы с животными. Курт работал с обыкновенной курицей как моделью птицы, нуждающейся в ветеринарной помощи, я демонстрировал приемы работы с годовалыми и двухмесячными медвежатами гималайского белогрудого медведя.
В период визита в Индию у меня было три переводчика, и все они оказались учеными, в разное время обучавшимися в МГУ. Никто из них не нуждался в деньгах, и выступить переводчиками они согласились из интереса к русскому ученому, а также чтобы выпить в компании с ним водки. Каково было огорчение этих заслуженных докторов, когда они вдруг узнавали, что я не употребляю алкоголя – передать невозможно, это нужно было видеть!
Тем не менее мы нашли о чем поговорить, и я побывал в гостях у профессора Дека из города Гувахати. Поразило обилие книг. Его миловидная русская жена Нина Петровна оказалась родом из Новгородской области, соседней с нами! Прием оказался самым радушным, а беседа – весьма полезной для обеих сторон, без горячительных напитков, с русской яичницей-глазуньей.
В последний день перед отлетом в Москву меня, как русского ученого, пригласили принять участие в Межазиатской рабочей группе по выдре. Собственных специальных работ по выдре у меня нет, но зверь этот не является для меня загадкой, и я согласился. Программа оказалась очень интересной.
Осталось приятное впечатление от яркой и очень объемной презентации докладов. Достаточно было очень внимательно просмотреть на экране демонстрацию сообщения, чтобы составить себе представление о проведенном исследовании, независимо от языка, на котором был сделан доклад. Мне, как русскому ученому, задавали вопросы, и ничего другого не оставалось делать, как отвечать на них на «своем» английском: переводчика на этой конференции у меня не было. Но отношение аудитории к моим ответам оказалось самым благожелательным, а карман пополнился визитными карточками от подавляющего большинства присутствующих из разных стран, начиная с Японии и заканчивая Шри-Ланка.
На аэродром пришлось уезжать глубокой ночью. С большим трудом я упросил принимающую сторону не провожать меня из отеля и предоставить свободу передвижений в аэропорт. К назначенному времени у подъезда стояло такси, мне открыли дверцу, поставили в багажник нисколько не прибавивший в объеме за время пребывания в Индии рюкзак. Привратник на выезде взял под козырек, и я поехал. Чемодан также не изменился, он остался забитым бельем, но теперь, после двух недель его использования, несколько в другом качестве: отдать рубашку в стирку в отеле – все равно что купить новую.
Самолет Аэрофлота разбежался, неожиданно мягко оторвался от полосы, круто взял вверх, с характерным щелчком хлопнули убравшиеся в фюзеляж шасси — полетели домой, в Россию.
Две недели тянулись как целый месяц. Поездка оказалась интересной и полезной для меня, для работы, которой мы занимаемся в Торопецком районе, для индусов и их работы с охраняемыми территориями, с животными и туристами. Появились новые связи по науке, новые друзья и, конечно, новые планы по рациональному использованию дикой природы во благо ее самой и человека, проживающего в ней. Особенно в нашем доме. России. Будем надеяться…
Валентин Пажетнов, Доктор биологических наук
(«Тверская жизнь», № 115 от 6 июля 2022 года, оригинальное название «Индия. Тверское гостевание»)
