Мы уже привыкли к тому, что каждый новый спектакль Тверского театра кукол становится, мало сказать, громким — оглушительным событием в культурной жизни нашего города. Нет в Верхневолжье другого такого театра, чьи премьеры столь бурно обсуждаются в школьных и университетских коридорах, в редакционных курилках, в заводских цехах и отделах, вечером на кухнях и даже на автобусных остановках.
Еще не затихли споры вокруг нашумевшей в конце сезона удивительной «Сказки о мертвой царевне и семи богатырях» (0+), еще говорят о «Маленьких больших женщинах» (12+), еще рвутся увидеть необыкновенную «Ночь во Вселенной» (16+), а тут новый шок – «Дом Бернарды Альбы» (18+) Федерико Гарсиа Лорки, поставленный петербургским режиссером Чакчи Фросноккерсом. Полюбил молодой петербуржец наш театр, можно сказать, на два дома живет. И как ни приедет, обязательно порадует тверскую публику шедевром. Такая у него привычка.
На этот раз режиссер представил на сцене трагическую историю, случившуюся в прошлом веке в андалузской деревушке, в доме, где всем заправляет властная и непреклонная шестидесятилетняя Бернарда Альба. У нее только что умер муж, и она объявляет траур на восемь долгих лет: «Ни один порыв ветра не должен проникнуть с улицы в дом. Будем жить так, словно мы заложили кирпичами окна и двери».
В этой тюрьме вместе с самой хозяйкой, ее полусумасшедшей матерью и служанкой Понсией томятся три взрослые дочери. Старшая, Ангустиас – ей 39 лет — после смерти отчима получила наследство, и теперь может выйти замуж, так что ей скоро на волю. Двум другим – средней Мартирио и младшей Аделе – такое счастье не светит: достойных женихов для них нет, да и приданого негусто, так что им из заточения не выбраться никогда, они обречены на долгое и мучительное увядание…
Театр кукол называют еще театром ожившей метафоры. Тверской «Дом Бернарды Альбы» так удачно иллюстрирует эту мысль, что хоть вставляй его в учебник по театроведению. Судите сами.
В пьесе Лорки все действующие лица – женщины. В спектакле Фросноккерса все роли играют мужчины. Почему? Такой вопрос встает перед ошарашенным зрителем, только входящим в зал: герои представления прохаживаются на открытой сцене, курят в ожидании третьего звонка. А эпиграфом к спектаклю стали слова самого Гарсиа Лорки: «Порой мужчина, играющий женщину, точнее передает всполохи ее страстей».
Сердца и тела заточенных в четырех стенах девушек жаждут любви. А они, несчастные, только и могут, что «глядеть на прохожих сквозь мутные стекла». И то тайком, потому что и это запрещено. Да еще ловить ухом прорывающийся с улицы через закрытые окна цокот конских копыт и рваться мечтой туда, на волю, на волю… Но властная и жестокая мать не слышит своих дочерей – ни любви, ни материнской ласки, ни нежности от нее, только зуботычины. Она вообще больше похожа на тюремную надзирательницу. Разве это женщина?
Домашняя тюрьма не сплотила девушек, наоборот, озлобила. Нет между ними близости, теплоты. Младших гложет зависть к старшей, для которой вот-вот откроются двери в мир людей. Не радость за сестру, а черная зависть и злоба, такая черная и страшная, которая противоречит женскому естеству. Вот они вцепились друг в друга в жуткой схватке и покатились кубарем, изрыгая проклятья. Оголтелая тирания матери родила безобразных чудовищ. Они просто поражают лица не женским выраженьем. Возможно, поэтому режиссер отдал эти роли мужчинам.
Нельзя здесь не сказать о куклах, придуманных художником Ульяной Елизаровой. В этом спектакле кукла и актер – две ипостаси одного персонажа. Все, что не сказано актерами, договаривают куклы, тощие, словно высохшие в заточении, в грязно-серо-коричневых бесформенных одеждах, с мрачными лицами, а глаза их –
«…словно
угрюмая повесть
о прожитой жизни,
нескладной и блеклой».
И чем старше сестра, тем грустнее глаза. У матери-тюремщицы сердитые глаза, злобно прищуренные, нахмуренные брови, губы в ниточку. Все это усиливает ощущение мрака, ужаса происходящего, неотвратимости трагического конца.
И этот конец наступил. Толстый канат, которым привязаны девушки к ненавистным стенам, однажды превратился в удавку на шее младшей, Аделы, не смирившейся с домашней тиранией.
Андалузская трагедия почти столетней давности и сегодня находит отклик в сердцах зрителей, потому что она о вечном – о любви и ненависти, о страсти и соперничестве, о жизни и смерти. А еще потому, что сыграли ее для нас профессионалы высочайшего класса – заслуженный артист России Александр Мистров, заслуженный артист России Александр Царьков, артисты Евгений Титов, Александр Станько и Кирилл Мазур. В этой именитой компании посчастливилось дебютировать юному студенту Тверского колледжа культуры им. Н. А. Львова Петру Голованеву.
В заключение один маленький совет тем, кто только собирается посмотреть спектакль. Эта постановка для подготовленного зрителя. Перед тем, как идти, обязательно освежите в памяти пьесу. И вы станете не просто сторонним наблюдателем действа, уютно устроившимся в кресле, а полноценным участником происходящего, который все пропускает через свое сердце.
Елена ОЛЬХОВИК
