Когда НАТО бомбило Белград и утюжило Сербию, я была школьницей и мало что понимала в политике. Но прекрасно помню, как каждый вечер мы семьей сидели у телевизора и чувствовали страшный стыд — за то, что впервые в истории мы, русские люди, ничем не можем помочь братскому, дружескому народу. Стыд, горечь и унижение.
Помню, как все встрепенулись, когда наши военные совершили марш-бросок отчаяния в Приштину и заняли аэропорт. Все ждали каких-то громких заявлений, нот протеста, политических шагов от президента Ельцина, еще не осознав, что весь ресурс и силу для таких шагов наше государство уже разбазарило. Было трудно признать печальную истину: именно слабость России, ее катастрофическое падение и позволили НАТО безнаказанно, в клочья разнести Сербию.
Много лет спустя, гуляя по вечерней Вене, я заглянула в маленькую кофейню. Она уже закрывалась, но услышав русский акцент, хозяйка обрадовалась, закрыла дверь изнутри и сказала: «Из России? Сиди, сколько хочешь. Кофе сварю сама». Разговорились. Оказалось, пожилая хозяйка с усталым лицом — сербка, была беженкой, скиталась по Европе, осела в Вене, скучает по Родине. Там, объяснила, никого не осталось. Дом разбомбили, семья разлетелась в поисках работы. Я слушала ее рассказ о скитаниях, и на душе было погано. Я попросила у сербки прощения за то, что мы, русские, были в то время очень слабыми. Она придвинула варенье и ответила: никто, кроме НАТО и западных политиков, в случившемся не виноват. А Россия обязательно вернется, сербы в это верят.
На прощание эта мудрая, многое повидавшая женщина, сказала: у русских и сербов отличаются языки, а характер одинаковый. — Чем нам труднее сейчас, тем выше потом поднимемся. Она убеждала меня, что история опишет круг, и все вернется на свою вековую траекторию: маленькая братская Сербия будет держать за руку большую сильную Россию. Мне это казалось нереальным. А ведь она была права.
Юлия Овсянникова, главный редактор РИА Верхневолжье
